Успение устроителя и благоукрасителя обители

26 ноября 1901 года на 67-ом году жизни скончался Никифор Михайлович Бардыгин, основатель Свято-Троицкой Мариинской женской обители.

В истории Егорьевска не найти иного человека, который вложил бы столько любви, энергии и трудолюбия в благоустройство родного города и духовное развитие его жителей. Большое богатство, которое приобрел Никифор Михайлович посредством открытия ткацкой фабрики, нисколько не искусило его, но, наоборот, стало необходимым средством для реализации многих его проектов. Так, он щедро жертвовал личные денежные средства на поновление существующих и строительство новых церквей, на устройство водопровода, на строительство мужской прогимназии и церковно-приходской школы, в которой дети из разных сословий получали бесплатное образование. По его инициативе было организовано уличное освещение, вымощены дороги, основана пожарная команда и построено пожарное депо. За все благодеяния на ниве родного Отечества Никифор Михайлович снискал горячую любовь горожан, которые с особой скорбью восприняли новость о его кончине.

Смерть Никифора Михайловича явилась следствием продолжительной болезни почек, которая обострилась после неожиданной кончины его супруги Марии Владимировны в 1897 году. 13 июня 1901 года Никифор Бардыгин в последний раз присутствовал на заседании городской думы, после чего слег, оставляя постель лишь на короткие периоды, а 26 ноября того же года в 11 часов ночи он скончался.

29 ноября в 6 часов вечера по совершении панихиды гроб с телом Никифора Михайловича был торжественно перенесен из дома, расположенного на Соборной площади, в Успенский Белый собор. Тело почившего сопровождали многочисленное духовенство, хоругвеносцы, горожане. В траурном шествии принимал участие владыка Полиевкт, прибывший из Рязани для совершения погребения егорьевского головы.

По внесении гроба в собор тотчас же началось заупокойное всенощное бдение, которое украсили своими песнопениями архиерейский хор и созданный Никифором Михайловичем хор инокинь Свято-Троицкой женской обители. Богослужение завершилось около 10 часов вечера.

Утром следующего дня была совершена Божественная литургия, которую возглавил владыка. Проститься с Никифором Михайловичем Бардыгиным приехали наместники Иоанно-Богословского и Николо-Радовицкого монастырей, эконом Свято-Троицкой Сергиевой лавры, рязанский кафедральный протоиерей, священник церкви села Горки и другие священнослужители.

По окончании литургии, перед началом погребения рязанский кафедральный протоиерей Феодор Толеров почтил покойного Никифора Михайловича краткой речью:

«Возлюбленный о Христе брат наш Никифор Михайлович ныне собрал в сей святый храм всех своих сродников и знаемых, сонм священнослужителей с самим Архипастырем нашим, с тем чтобы дать последнее целование и сказать последнее – прости. Ежели разлука с дорогим сердцу на короткое время бывает соединена с некоторой печалью, то как бывает тяжела, скорбна, плачевна разлука смертная, разлука навсегда! Хотя апостол и говорит: „О умерших да не скорбите“ (1 Фес. 4:13), но не скорбеть нельзя потому, что вся земля и все живущие на ней обречены на страдания и скорби. Укажите, в каком городе или селе, или доме нет скорби, печали, слез и страданий? И как не скорбеть при виде сего гроба и навеки почившего в нем? Как не скорбеть храмам Божиим? Их оставил храмоздатель и благоукраситель. Как не скорбеть святым обителям, игумениям и инокиням? Их оставил устроитель и питатель. Как не скорбеть служителям алтаря Господня? Их оставил попечитель и щедродатель. Как не скорбеть сирым и бедным, если они лишились своего кормильца и покровителя? Как не скорбеть малым детям, для воспитания и образования которых покойный не жалел своих средств, созидал школы, награждал маленьких школяров подарками и поощрял их своими ласками? Как не скорбеть и всему городу, благоустроенному трудами и жертвами почившего Никифора Михайловича и украсившемуся по его неусыпному старанию благотворительными и иными благополезными учреждениями? Мы не говорим уже о горе и скорби родного семейства, которое оставил любящий отец. Это горе, невыразимое для слова, выражается только горячей слезой. Впрочем, верующий христианин и в скорби, и в радости не оставлен без утешения. А святой апостол даже радовался в скорбях и только предостерегал от скорби безутешной и безнадежной, которой отдаются язычники или неверующие в загробную жизнь, или отчаянные. Что же могу сказать вам, братья, утешительного, среди всеобщей печали, при виде сего гроба? Но из смертных пред лицем смерти никто не может дать утешения. Сами мудрецы, сколько их ни было, тут безмолвны. Утешение для нас и для всего мира заключается в Едином, бессмертном, бесконечном и неиссякаемом Источнике жизни и всякого утешения – Спасителе и Господе нашем Иисусе Христе, слова которого суть „глаголы вечной жизни“ (Ин. 6:68) и Дух жизни. Вот эти небесные радостные глаголы: „Аз есмь воскрешение и жизнь; веруяй в Мя, аще и умрет, оживет. И всяк, живый и веруяй в Мя, не умрет вовеки“ (Ин. 11:25). „Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь, имать живот вечный, и Аз воскрешу его в последний день“ (Ин. 6:54). Итак, если же, по слову Господа, возлюбленный о Христе брат наш Никифор Михайлович не умрет вовеки и опять оживет, если же он, приобщившись плоти и крови Христовых, будет иметь вечную жизнь; если же смерть послужила для него только переходом от тления в нетление, из страны скорбей в место, где нет болезней, печали и воздыхания, где неперестающая радость и веселие, свет и блаженство: что же? Братие, будем ли скорбеть о брате нашем, подобно не имущим упования? О! Да не будем, и да сохранит нас Господь от всего! В этом случае нам всего удобней последовать примеру святого апостола: он в скорби радовался, а мы в печали с весельем воспоем: „Блажен путь в онь же днесь душе идеши: яко уготовася тебе место упокоения“. Вечная тебе память, незабвенный, возлюбленный о Христе брат наш Никифор Михайлович!»

По окончании чина погребения гроб с телом Никифора Бардыгина был перенесен в Свято-Троицкий Мариинский женский монастырь по центральной Московской улице, задрапированной траурными лентами и флагами. В погребальной процессии, по словам очевидцев, участвовал весь город. При этом желающих нести усопшего было так много, что пришлось сделать большую платформу для постановки гроба, «под которой беспрерывно чередовались несшие, поддерживая ее на своих головах».

В Свято-Троицкой церкви, у стены правового придела, гроб с телом усопшего был опущен в могилу и предан земле. После этого всем служащим, родственникам и знакомым Никифора Михайловича была предложена поминальная трапеза, которая была устроена более чем на 2 000 человек в разных местах.

Вечером этого же дня в Свято-Троицкой женской обители владыка Полиевкт совершил всенощное бдение, а утром 1 декабря – Божественную литургию, по окончании которой на могиле Никифора Михайловича была отслужена панихида.

Никифор Михайлович был погребен в монастырской Свято-Троицкой церкви, в ее правом приделе, освященном во имя святителя Никифора, патриарха Константинопольского. Над могилой была положена белая мраморная плита, огороженная бронзовыми золочеными перилами. На плите были сложены надгробные серебряные венки, а на стене установлен величественный мраморный киот с семейной иконой Бардыгиных. На арке киота были выгравированы Слова Спасителя, которые Никифор Михайлович избрал еще при жизни: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33).