СЛОВО ПРИ ПОГРЕБЕНИИ СТАТСКОГО СОВЕТНИКА ДАВИДА ИВАНОВИЧА ХЛУДОВА

Рожденный в богатом семействе, состоявший в Торговом доме, обороты которого известны всему промышленному миру, он еще в цвете лет, при полном развитии своих сил, дал себе слово употребить свое большое состояние на дела благотворительности и, чтобы свободнее действовать на сем пути, выделился из торговой фирмы, к которой принадлежал, и начал действовать самостоятельно.

«Не нравится мне, — говаривал он, — когда люди богатые капиталы на дела благотворительные завещают после смерти своей. Отдам всё из теплых рук; умру – валяться не буду; кто-нибудь да похоронит». И, верный своему слову, он всю жизнь свою жил для добра. Кончилось тем, что он должен был продать последнее небольшое имение, выехать из родительского дома, поселиться на окраине города и умереть в чужом доме. Теперь осталось немного на погребение, осталось и на раздачу бедным, но, если бы жизнь его продолжилась еще два-три года, тогда исполнилось бы буквально то, на что он обрек себя: «Умру — валяться не буду; кто-нибудь да похоронит». Так поступил человек, располагавший миллионами! Не дивное ли сотворил он в народе своем? — скажем о нем словами древнего мудреца.

Трудно, да и нет никакой возможности рассказать о всех делах благотворительности покойного. Так они многочисленны и так разнообразны. Любил он благолепие храмов Божиих, и щедро, с ревностью он жертвовал на это святое дело. Два монастыря: Бобренёв в Коломне и Богословский близ Рязани, находившиеся в самом бедственном состоянии, почти в развалинах, излюблены им.

И вот, во славу Божию, в том и другом он ветхие церкви обновил, построил по обширному новому храму, поставил корпуса для братских келий, гостиницы для богомольцев, купил в обеспечение их поля, луга, леса, и теперь они процветают и благословляют раба Божия Давида. Знаю я два больших приходских храма, им построенные и вполне отделанные. Видел несколько благолепных иконостасов его в разных монастырях и при церквах. Сам служил несколько лет при храме, в котором он состоял ктитором и в котором, кроме старинных стен, почти всё его. Но должен сознаться, многого и не знаю, да много было и таких жертв его, о которых он никому не говорил.

Его любовь к бедным, сострадание к больным, попечение о сиротах были поразительны. Бывало, начнешь ему рассказывать о каком-либо бедном семействе, смотришь, у него слезы ручьями, и поневоле щадишь его нежное сердце и прекращаешь разговор, а милостыня уже готова, и всегда обильная. Обширная богадельня при монастыре Богословском, большой дом для бедных детей духовенства в Москве, крупные вклады его в разные благотворительные общества останутся памятниками доброты души его. А воспитанные и устроенные им сироты, множество бедных, получавших от него ежемесячное пособие, без сомнения, до конца жизни будут вспоминать имя благодетеля своего.

Не могу здесь не рассказать об одном случае из жизни его, в котором воочию оправдалось над ним слово Писания: «Милостыня от смерти избавляет» (Тов. 12, 9). Вот что однажды рассказал он мне. Весной, лет тридцать тому назад, во время разлива рек, он ехал в Задонск. Близ города ему нужно было переезжать реку Дон, но мосты разобраны, лёд спёрся и вздулся, парома и лодок не было, нужно было ждать не менее суток прохода льда, чтобы переправиться чрез реку. Отважный и решительный, он не утерпел и пошел по льду. Дошел до половины реки, но вдруг лед зашумел, тронулся, льдины взгромоздились одна на другую, и его на льдине понесло вниз по реке. Смерть была неизбежной. Тогда он призвал Бога на помощь и дал обещание, если будет спасен, всю сумму денег, какую имел при себе, — а имел при себе сумму значительную, — раздать бедным в Задонске. И что же? Льдина, на которой он стоял, тихо подошла к берегу, и он сошел на берег, не промочив даже нот. Нет нужды говорить, как он возблагодарил Господа за спасение свое и как точно исполнил свой обет. Одна сирота выдана замуж, и оказана большая помощь поторельцам. Так милующий Бог хранит людей милостивых.

«Блажени милостивий, яко тии помиловании будут», – сказал Христос Спаситель (Мф. 5,7). Полная награда милостивым не здесь, на земле, а там, на небе. Почивший раб Божий Давид, как человек, имел слабости, как человек богатый, вращавшийся в водовороте мирской суеты, иногда падал. Но Господь всякий раз возбуждал его скорбями семейной жизни, то болезнями, то советами людей блаточестивых, каков, например, был почивший митрополит Московский Филарет, который любил его за дела благотворительности, беседовал с ним подолгу, давал советы, пред которыми он благоговел. Преданный Церкви, всегда религиозный, с нежным сердцем, он постоянно говаривал, что живет не так, как бы следовало жить. Старался исправиться и исправлялся. Зато последние пять или шесть лет, когда здоровье его расстроилось, жил совершенным отшельником. Кроме храма Божия, никуда не выезжал, кроме книг духовного и исторического содержания, ничего почти не читал. Летом жил в своем сельском уединении, где, по благословению нынешнего нашего архипастыря, в своем доме устроил церковь. Здесь приглашенный им старец-священник ежедневно совершал Божественную литургию и все церковные службы. Болящий Давид присутствовал при богослужении неопустительно и в том находил единственную отраду для души своей. 

Мысль о смерти не страшила его. Одного только он боялся, как бы не умереть внезапно. «Лучше похворать, — говорил он, — похвораешь – приготовишься». И Господь исполнил это святое желание его. Пред смертью ему послана была болезнь, и болезнь тяжелая, продолжительная. К прежней внутренней болезни присоединилась новая — перелом бедренной кости, раны на ногах, пролежни на спине. Окружающие не могли без слез смотреть на него, воображая, как должны быть ужасны страдания его. А он терпел, молился и благотворил! Переменное чтение Евангелия, псалтыри и акафистов, почти не прекращавшееся при его постели, ободряло и подкрепляло его. Слова благодарности Богу почти не сходили с его уст: «Слава Тебе, Господи! Слава Тебе! Чего еще? — Всё дано», — часто повторял он. Так прошло шесть недель. Неоднократно напутственный Святыми Таинствами покаяния и причащения, освященный святым елеем, он тихо предал дух свой Господу.

Да помогут же тебе, раб Божий Давид, молитвы иноков, которых ты собрал и успокоил, молитвы служителей алтаря Господня, которых ты любил, молитвы вдов и сирот, которых ты питал, молитвы сродников и знаемых твоих водвориться там, в одной из самых чистых, светлых, блаженных обителей.

Священник Василий Руднев. 6 апреля 1886 г. 

По материалам книги «Егорьевские храмы и монастыри», автор — игумен Никодим (Лунёв).